Исповедь гипнотизераУ колявых этих тоже водились ножички ("перья") и, кроме того, в ходу были огрызки опасных бритв. Через посредство Ермилы и я был некоторое время вхож в это общество и посвящен в кое-какую экзотику, когда-нибудь расскажу… Сейчас же добавлю только одну деталь: Ермила, похожий, как я уже сказал, на Есенина, писал втайне стихи. Я был, наверное, единственным, кому он решился показать замызганную тетрадку… Одну минуту… У меня остались… ВОСЬМОЕ МАРТА Мама, мама, я всех обижаю, мама, я никого не люблю. Ночью сам себе угрожаю, сам себя по морде до крови бью. Мама, мне дали звание хулигана. Я хуже всех, я дурак и говно. Ихнее счастье, что нету нагана, они все боятся, а мне все равно. Мама, меня приучают к порядку, завуч Клавдюха клепает чужие грехи. Когда я умру, ты найдешь тетрадку и прочитаешь эти стихи. Мама, я не такой безобразник, мамочка, лучше всех это ты. Мама, прости, что на этот праздник я не принес цветы. (Грамматические ошибки опускаю. — В. Л.) Есенина Ермила никогда не читал. Несколько раз уличаем был в кражах: воровал завтраки, самописки, карманные деньги, однажды вытащил половину зарплаты у физкультурника — то, что взял только половину, его и выдало, и спасло ...»