Судебник государя царя и великого князя Иоанна Васильевича, и некоторые сего государя и ближних его преемников указы, собранные и примечаниями изъясненные покойным тайным советником и Астраханским губернатором Васильем Никитичем Татищевым. Изд.2-е.

Условия содержания кн. Федора Овчины в Мельницком замке были настолько суровыми («у великой тегине», как выразился его слуга Андрей Горбатый), что, по-видимому, он был лишен возможности лично писать или диктовать письма. Характерно, что письмо сыну Федора Васильевича, князю Дмитрию Оболенскому, написал по «приказу» своего господина «Ондреец» Горбатый (см. Прил. III, 2). Он передал княжичу поручение отца «бить челом» боярам и дьякам в Москве, чтобы те, в свою очередь, «государю великому князю Ивану Васильевичу всея Руси и матери его государыни великой княгини Олене печаловалися, штобы государь князь великий Иван Васильевич всея Руси и мать его государыня великая княгиня Олена отца твоего у короля польского и у великого князя литовского у полону не уморили, из вязеней бы государь князь великий у короля отца твоего выделал» (там же.). Сохранившиеся письма А. И. Горбатого, относящиеся, вероятно, к осени 1536 г., вводят нас в мир забот и тревог воевод и детей боярских, сидевших в литовском плену. Среди этих тревог на первом плане безопасность их семей, остававшихся на родине, и служивших им «людей» (холопов и вольных слуг) от возможных притеснений ...»