Душа моя, помни о Страшном Суде!

Когда пришло время его очищения, гора Чистилища содрогнулась, как при землетрясении, — знак прощения всех грехов. Стаций не сразу узнал, что его собеседник — Вергилий, но, когда Данте сказал ему, кто пред ним, Стаций упал к ногам своего учителя и хотел их обнять. Но Вергилий отстранил его: «Оставь! Ты тень и видишь тень, мой брат». «Смотри, как знойно, — молвил тот, вставая, — Моя любовь меня к тебе влекла, Когда, ничтожность нашу забывая, Я тени принимаю за тела». Эта сцена напоминает встречу Данте с Казеллой: О призрачные тени! Троекратно Сплетал я руки, чтоб ее обнять, И трижды приводил к груди обратно. Данте считает, что умершие души до дня страшного суда наделены некоей призрачной плотью, которая, однако, способна чувствовать и страдать. Три поэта вместе продолжают свой путь к вершине горы. В Чистилище Данте всюду встречает поэтов, художников, музыкантов, оплакивающих свое земное несовершенство. В дни молодости Данте обменивался грубыми и не совсем пристойными сонетами со своим другом и свойственником Форезе Донати, братом Корсо ...»