|
Дуги, подвески, растяжки |
Мобили |
|
|
Газета Завтра 203 (42 1997) Александр ЛЫСКОВ Всеволод Топольков, сирота новосибирская, трезво холостячил в двухкомнатной квартире. С утра в воскресенье тягал гирю у открытого окна: двухметровый, сорокалетний, налитой лаковый от пота, весь опыленный тонким кудрявым волосом, в одних трусах еще производства маменьки-покойницы заслуженной учительницы младших классов делал физкультуру под музыку стоящей на подоконнике старой ламповой радиолы. В этом ящике все четыре динамика из-под истлевшего декора накачивали пространство двора старинной советской песней: И смех у завалин, и мысль от сохи, и Ленин, и Сталин, и эти стихи И мраморный античный локоть Всеволода с пудовиком, как заводной механизм огромного патефона, угрожающе, до хруста в суставе, отсчитывал такты. После припева гиря долбанула язву на ленолеуме, уселась в ямку бетонного перекрытия, выбитую за годы тренировок. Теперь он стал делать прыжки и рывки руками и ногами с замиранием то ли в какой-то позиции карате, то ли в позе Рабочего и Колхозницы. Он смотрел в старое трюмо на четырех ножках, почерневших у корня от тычков половой тряпки, хмурил розоватые брови, нагонял морщины на лоб, как бы пытаясь вздыбить светлые арийские кудри и напугать самого себя ...» |
|