|
Пленный духУзел стягивается, все в петле, не развязать, не разрубить. И последнее, отчетливо мною помнимое слово: Я очень плохо с ней встретился в последний раз. В ней ничего от прежней не осталось. Ничего. Пустота. Тут же я впервые узнала о сыне Любови Димитриевны, ее собственном, не блоковском, не беловском Митьке, о котором так пекся Блок: Как мы Митьку будем воспитывать? и которого так сердечно оплакивал в стихах, кончающихся обращением к Богу: Нет, над младенцем, над блаженнымСтоять я буду без тебя! Строки, которых я никогда не читаю без однозвучащих во мне строк пушкинской эпитафии первенцу Марии Раевской: С улыбкой он глядит в изгнание земное,Благословляет мать и молит за отца. Помню еще одно: что слово любовь в этой сложнейшей любовной повести не было названо ни разу,P только подразумевалось, каждый раз благополучно миновалось, в последнюю секунду заменялось ближайшим и отдаляющим, так что я несколько раз в течение рассказа ловила себя на мысли: Что ж это было? именно на мысли, ибо чувством знала: то. Убеждена, что так же обходилось, миновалось, заменялось, не называлось оно героями и в жизни. Такова была эпоха ...» |
Код для вставки книги в блог HTML
phpBB
текст
|
|