Тайные розыски, или Шпионство: Правдивое жизнеописание офицера Фаддея Венедиктовича Булгарина

В этой войне свои масштабы, в ней «взбаламученные выходки» Писемского еще могут чтото значить, карикатуры Стебницкого еще могут служить мишенью, но Мельниковым можно пренебречь. Так думают, кажется, все участники разыгрывающейся драмы. Но один человек думает иначе. СалтыковЩедрин. Он пренебречь не согласен. Весь 1863 год, ведя в «Современнике» современное обозрение, он держит Мельникова на мушке. В марте он отмечает, что Катков, полемизирующий с Герценом, похож на Фаддея Венедиктовича Булгарина «с некоторым лишь прибавлением Павла Ивановича Мельникова». В апреле, в рецензии на «Князя Серебряного» Алексея Толстого, следующий пассаж: «Если народ погрязает в грехах и через это оскорбляет промысл, то какой наилучший способ имеет сей последний (т.Pе. промысл. Л.А.), чтобы напомнить о себе и заставить народ восчувствовать? Тяжело сознаться, но совершенно достоверно, что наилучшими в сем случае орудиями всегда почитались вожди народные. Посредством их промысл еще древле наказывал Израиля, да и в новейшее время, по свидетельству П.И.Мельникова и других опытных обличителей, продолжает следовать той же системе» Мельников иронически поставлен здесь не только в «опытные обличители», но неуловимой магией синтаксиса и в «спасители», в «вожди народные» ...»