Астафьев, Белов, Распутин, Шукшин в жизни и творчестве

Я ему об этом рассказал. Он не был безразличен к похвале, тем более так тонко сформулированной. Критика тогда не слишком жаловала Каверина. К политике Каверин относился равнодушно, я даже не уверен, читал ли он газеты, может быть, просматривал иногда «Литературку». Лидия Николаевна была более в курсе новостей, иногда чем-то возмущалась, Вениамин Александрович отмахивался: ерунда все эти съезды, пленумы, доклады, конференции, сплетни, в литературе есть только книги. Радовался любой удаче у других и себя осознавал не только русским писателем, но и русским человеком. Сказал мне однажды: PКакие мы с вами евреи? Русаки мы, русаки PПопадись мы Гитлеру,P ответил я,P он бы разобрался, кто мы такие. PДа, конечно И у нас антисемитов хватает Астафьев, Белов, Распутин Между прочим, Златовратский, Каронин, Левитов тоже о деревне писали, разве хуже были? И я говорю не о них, а о себе, о своем самоощущении, я не мыслю себя вне русской литературы. Да и вы, Анатолий Наумович, не существуете вне ее. PБезусловно. Но с пятым пунктом в паспорте ...»