Альбом для рисования "Добрые сказки", А5, 50 листов

Не все негодяи! - ответил Корчак и остался со своими питомцами, чтобы вместе с ними принять смерть в газовых камерах. И по дороге, как мог, скрашивал последние часы ничего не подозревавших детей, рассказывал им свои добрые сказки, ухаживал за больными, даже шутил. Корчаку как "расово неполноценному человеку с женственным ненордическим складом мышления" (не признавал взаимоотношений на основе господствэ и подчинения вообще), "мягкотелому гуманисту" полагалось, по фашистской доктрине, трусить, заискивать, унижаться, жадно цепляться за жизнь, а он опроверг собственной смертью эту доктрину. И умер с достоинством, без красивых поз и опереточных представлений (вроде ночного венчания Гитлера). Как мужчина. Как настоящий мужчина, хотя ему было уже за шестьдесят, и мышцы у него не перекатывались ядрами под атласной кожей, и воля была вовсе не сверхчеловеческая, не железная, а основанная на порядочности и доброте к людям. Идеал сильной личности, мужчины, который ни с кем и ни с чем не считается, конечно, не фашистами придуман ...»