La Raison du Plus Fort

Первое впечатление испуга при падении уже прошло, и она начинала успокаиваться, но время от времени ее сжатый рот издавал пискливый крик, и тогда желтые, худые и некрасивые руки ее конвульсивно подергивались. При каждом таком припадке старшая из женщин, стоявшая над нею, старалась уговорить и успокоить ее. - Chere, старостина! - воскликнула она. - Не надо же так волноваться. С тобой может сделаться истерика. - А, а! Cest plus fort que moi! [это выше моих сил] - говорила лежавшая дама. - Да ведь никто из людей и из нас не пострадал... - Примите, тетя, бобровые капли, они всегда вас успокаивают! вступила в разговор хорошенькая паненка. Но лежавшая, не обращая внимания на все уговоры и успокоения, не переставала издавать спазматические крики. Как раз в эту минуту дамы, занятые старостиной, заметили подъезжавшего Теодора. Он был еще настолько далеко, что не мог их слышать. Дама-брюнетка первая смерила взглядом знатока приближавшегося юношу, и так как паклевский был, действительно, на редкость красив собою, то она не могла удержаться от негромкого восклицания: - Но какой прелестный юноша! Какой прелестный! Розовая мордочка с любопытством повернулась, и Теодор увидел устремленные на него с детской смелостью голубые глазки, но что всего удивительнее, - лежавшая в обмороке старостина подняла голову и принялась торопливо оправлять рассыпавшиеся волосы, совершенно забыв о спазмах ...»