Сказки из леса

Ему было хорошо, это видели все. И этим "хорошо" он желал поделиться с окружающими. Здесь были свои. Здесь некого было стесняться. Здесь его знали и понимали. Среди таких людей он вырос. В краткую минуту передышки я сказала, что написала "Колыбельную" для его дочери Ольги. Лицо Василия Макаровича просветлело, стало мягким и добрым: - Ну-ка, спой! ...Спи, чужая дочка. Завтра под окошко Олененок голубой тайно прибежит. Уведет тебя он звездною дорожкой, А метель веселая след припорошит. Оленька-Оленька, Наш цветочек аленький, Медвеженыш белый, Девочка тайги, Я целую бережно Хохолок твой маленький, Баю-бай, дюймовочка, Сказка леса, спи. Василий Макарович слушал с удивлением, даже брови чуть приподнялись, в конце покрутил головой и ударил кулаком по коленке: - Где ж ты раньше-то была? Я б эту "Колыбельную" мог в "Странных людях" или в "Печках-лавочках" применить. Но все равно хорошо. Запиши мне вместе с той, на мои слова которая. Впереди - целая жизнь. Не записала я ничего. Не спешила, ибо уверовала в магию шукшинских слов: "Впереди - целая жизнь". "Ты тут поспи, а я немного посижу..." Шукшин ушел к себе, прихватив Юрия Качаева ...»